Сколько воды утекло, сколько мыслей навеяно мне вашей молчаливой агрессией.
Свет.
Свет. Яркая вспышка света во тьме сознания в один миг стерла все мысли и чувства. Они отпрянули в испуге и тут же стайкой налетели вопросы: Что я? Где я? Неужели это люди? Неужели я видел людей? Да... Кажется, так называют себя эти существа, склонившееся надо мной. Звучно и красиво: Люди. Свет. Много света хлынуло в пространства сущности, затопляя на своем пути города и страны, созданные мечтами и снами. Белый свет, белое помещение, белые люди в белых халатах. Вода? Меня окружает вода. Дышать. Слишком непривычно чувствовать кожей холодный лед намерений. Вы все смотрите на меня... А кто я? Грязная облезлая псина. И вы морщитесь, и вам противно прикоснуться. А я и не живу - я бестелесный призрак, отравляющий ваше существование. Ну же, вычеркивайте. Жизнь - ничего не значащая единица в огромном мире, которым вы, по вашему мнению, управляете.
Вы дали мне ее? Вы в праве ее забрать? Вы кормили меня молоком, вы меня любили? Что ж... Мне не жалко, забирайте... Моя жизнь всего лишь частичка песка.
А я помню, как все начиналось. С неба пошел снег. Этот белый гость морозил лапы, мешал дышать, тревожил мое существование. Тепло манило меня, тепло метрополитена. Люди улыбались, глядя, как я бегу по эскалатору вниз в надежде уехать далеко - далеко от снега и льда. Люди улыбались, когда видели меня в вагоне. Кто-то даже подошел, потрепал по холке. Люди... Они же и схватили меня, повязали на голову какой-то шарф... А я и не думал кусаться. [Осторожно, двери закрываются. Следующая станция проспект Большевиков]. Питер... Я люблю этот город, потому что не знаю других, я люблю этот город, потому что он так сказочно сверкает огнями, совсем как когда-то мне мама рассказывала про то место, куда попадают собаки, когда умирают... Мама... Где ты сейчас? Наверное, там... Ведь я сам видел, как вели тебя в ту комнату с белыми стенами, откуда ни одна собака не выходила. Теперь туда же ведут и меня. Люди. Те люди, которые улыбались. Те люди, которые такие идеальные, такие, какими их описывают их же сказки... Люди.
Тонкая змейка оцепенения расползалась по всему телу. Пес слабо шевелил лапами, хотя это было абсолютно бессмысленно, когда двое держат. Он вяло перечил смерти. Та не говорила, ни слова, но взгляд ее был печальным. Да и как тут не печалится, когда умирает самое чистое и невинное существо, чья жизнь страдания. Но, не смотря на все, он научился любить эту самую ветреную девушку. Жизнь.
А сейчас я вижу свет и мне тепло. [По щеке покатилась слеза]. Прощайте люди. Я любил эту жизнь. Я любил этот город.
Море, а ведь у нас есть настоящее море.
***
- Что делать с этой псиной?
- Как что? В мешок и на помойку. Инструкций не знаешь?
- Она так смотрела на нас... Как будто всех прощает, как будто все понимает...
- Не говори глупостей, каждый так смотрит, когда его топят. Работай
- Все-таки, можно я его похороню.
Как человека?
- Дались тебе глупые мысли. Не наигрался в смерть. Ну, хорони. Бог с тобой